Конфликты, подобные чеченскому, в США принято называть "конфликтами низкой интенсивности". Общепринятого определения этого термина не существует. Считается, что такого рода конфликты имеют ряд отличительных признаков. В частности, за власть в отдельном регионе конкурируют не два государства, а государство (или группа государств) с одной стороны и негосударственные вооруженные формирования, различной политической и идеологической направленности. Ежегодно в мире происходит 20 - 80 вооруженных конфликтов, в основном, это партизанские войны, которые считаются конфликтами низкой интенсивности.

Американская исследовательница Лорен Томсон, автор книги "Конфикт Низкой Интенсивности - Образец Войны в Современном Мире", проанализировавшая историю подобных конфликтов, пришла к выводу, что все подобные конфликты уникальны, и они развиваются по принципиально различным сценариям. В них причудливо сплетаются экономические, политические, религиозные, этнические, криминальные мотивы. При этом, за редкими исключениями, эти конфликты часто являются борьбой за деньги.

Так, по данным Worldwatch Institute, различные фракции Либерии, Съерра-Леоне и Анголы боролись за контроль над торговлей алмазами. В Афганистане Талибан и "Северный Альянс" воевали, в том числе, и за контроль над производством опиума. Повстанцы в Индонезии борются за контроль над запасами нефти и других полезных ископаемых. В Камбодже и Бирме войны ведутся за контроль над торговыми путями, по которым транспортируется ценная древесина и наркотики. В Руанде и Колумбии яблоком раздора являются наркотики. В Судане - нефть.

В эпоху "холодной войны" участники подобных конфликтов часто получали прямую или косвенную поддержку от конкурирующих СССР и США. Так, СССР активно помогал палестинским инсургентам, а США поддерживал афганских моджахедов. Обе сверхдержавы считали, что таким образом они успешно ослабляют своего главного противника, при этом риск того, что между ними начнутся боевые действия практически равен нулю. Обе стороны тогда предпочитали называть конфликты низкой интенсивности - "национально - освободительным движением".

Конфликты низкой интенсивности могут сопровождаться активными боевыми действиями (так было, например, в Приднестровье или Чечне), партизанской войной или актами террора. Подобные конфликты менее кровавы, чем "традиционные" войны - к ним обычно относят боевые действия, в результате которых погибает не более одной тысячи человек в год) , но в отличие от обычных вооруженных конфликтов между двумя государствами, которые, как правило, заканчиваются в течение короткого времени, эти конфликты могут тянуться годами, десятилетиями и даже столетиями. В результате, число жертв и разрушений зачастую превышает количество жертв и разрушений в ходе "традиционных" войн.

Кроме того, подобные конфликты фатально отражаются на экономике, вызывают бурное развитие криминала, торговли оружием, наркотиками, людьми и часто грозят превратиться из "никзоинтенсивного" в "высокоинтенсивный" конфликт. Так, например, Армения и Азербайджан оказались на грани полномасштабной войны после начала боевых действий в Нагорном Карабахе, а Россия угрожала применить военную силу против Грузии. Конфликт низкой интенсивности в Афганистане, начавшийся после вывода советских войск, привел к образованию на территории этой страны убежища для исламских террористов, которые в результате вывели этот конфликт на международную арену, нанеся удар по США 11 сентября 2001 года.

Иван Моллой считает, что именно такого рода конфликты в наибольшей степени угрожают современной цивилизации. Ущерб от подобных конфликтов крайне высок. По подсчетам ООН, конфликт в Косово обошелся государствам мира в 199 миллиардов долларов. В эту сумму вошли прямые потери экономики Косово, затраты иных государств на прием беженцев и гуманитарную помощь, потери, связанные с прекращением торговых операций с косовскими компаниями, затраты на повышение уровня безопасности в сопредельных государствах и т.д.

Восстановление региона, пострадавшего от конфликта низкой интенсивности, обычно затягивается на долгое время. Причиной этого являются страхи сторонних инвесторов, обилие мин, отсутствие необходимой инфраструктуры для развития бизнеса, сохраняющееся влияние бывших полевых командиров, низкий уровень образованности населения, плохое положение в сфере здравоохранения (подобные конфликты становятся причиной появления множества инвалидов) и т.д.

Поэтому международное сообщество ныне заинтересовано в скорейшем прекращении подобных конфликтов и оказывает политическое и экономическое давление на их участников. Последним примером такого давления стал израильско-палестинский конфликт: США, Россия, Европейский Союз и ООН принудили обе стороны сделать ряд шагов, непопулярных в обоих лагерях, и сесть за стол переговоров. В 2001 году международное сообщество заставило Индонезию признать независимость Восточного Тимора.

Майкл Клэр и Питер Корнблах, проанализировавшие подобные конфликты 1980-х годов, пришли к выводу, что единственным способом, с помощью которого государство может победить в конфликте низкой интенсивности - "вырвать революцию из рук революционеров". То есть, удовлетворить требования инсургентов, которые находят поддержку у большинства местного населения. В этом случае, есть шанс, что дальнейшее вооруженное противостояние окажется бессмысленным и конфликт прекратится. Таким путем, например, Франция смогла практически полностью погасить недовольство на Корсике, а Великобритания - в Северной Ирландии.

MIGnews.com