За что умирал "Норд-Ост"

Сейчас, по прошествии года, намерения тех людей так и не прояснились. Причина проста – их убили. Убили в ходе штурма, которому до сих пор не нашлось ясной и необсуждаемой позиции в новой русской истории.

Глубокая растерянность, в которую поверг общество захват театра в "самом центре Москвы" была искренней и отчаянной. Никогда не бывавшие на месте событий люди верили в то, что от Театрального центра на Дубровке видны башни Кремля, хотя на самом деле улица Мельникова больше напоминает проселочную дорогу. Типовой производственный дворец культуры, снятый постановщиками первого оригинального русского мюзикла на три года, оказался совершенно беззащитен перед парой десятков вооруженных людей, приехавших в микроавтобусах. С той же беспомощностью, с какой жители Манхэттена смотрели на горящие башни World Trade Center, смотрели на голубое полотнище с надписью "Норд-Ост" родственники оказавшихся в зале 23-го октября 2003-го года.

Сейчас все знают, как разыгралась сложнейшая и жесточайшая ситуация с тысячей заложников и пятьюдесятью террористами. В зал напустили таинственный газ, все заснули, террористов застрелили, а заложников вынесли на улицу. Разбудили не всех. Официальных данных о количестве неразбуженных до сих пор не опубликовано. Родственники требуют у правительства компенсаций, правозащитные организации рапортуют о бесчеловечности российских спецслужб, а террористы муссируют слухи о том, что "Норд-Ост" захватило ФСБ.

Очень сложно писать на подобные темы. Очень сложно объяснять людям, почему операция "Норд-Ост" была величайшим успехом отечественных спецслужб и одновременно их провалом. Очень сложно дать понять, что гибель людей в некоторых ситуациях является больше, чем гибелью людей.

Да, в ситуациях, подобных катастрофе WTC люди были беспомощны: беспомощны перед колоссальной мощью железобетонных конструкций и разрушающим их неукротимым огнем. Людей, оказавшихся выше места тарана самолетов спасти было нельзя. Это было понятно всем – договаривайся с Усамой, отдавай Иерусалим палестинцам, отставляй в сторону президента США… Изменить ничего было нельзя.

Существует мнение, что в катастрофе "Норд-Оста" что-то изменить было возможно. Договориться с захватчиками, вывести войска из Чечни, предложить миллионы долларов и самолет до одной из арабских стран – и тем самым спасти людей. Сейчас невозможно доказать, что любой из подобных планов сработал бы. Как невозможно доказать и иное. Главная проблема подобных "Норд-Осту" ситуация: абсолютная, бескомпромиссная непредсказуемость любого развития событий.

Давайте поиграем в простую игру, которая называется: "Я – президент". Итак, вы президент и оказались в ситуации "Норд-Ост". Террористы захватили тысячу человек, угрожают бомбами и требуют вывести войска из Чечни. Вы не знаете, есть у них бомбы или нет. Естественно предположить, что есть – надо предполагать худшее. Теперь слушаем требования террористов. Ага, вывести войска из Чечни. Любому здравомыслящему человеку понятно, что "вывести войска из Чечни" – это не чемодан с миллионом долларов к трапу самолета подвезти. Это НЕВОЗМОЖНО за конечный период времени (меньше суток). Отсюда простой вывод – террористы понимают, что их требования невыполнимы. То есть – они готовы на смерть.

Самое сложное для основанной на желании жизни культуры – столкновение с культурой, основанной на желании смерти. "Норд-Ост" захватили люди, которые не собираются уходить. У них просто нет причин уходить – да их и не выпустят, так устроена война, и они это знают. И властям не остается ничего иного, как попытаться разрешить ситуацию хирургическим путем. Невозможно избежать гибели людей – но количество смертей можно минимизировать.

Специальные солдаты делают невозможное – во время штурма не погибает ни один заложник. Терминаторы убивают всех террористов. Правозащитники сколько угодно могут стенать по-поводу того, что убиенным не предоставили обвинений и адвокатов, но в глубине души они понимают, что иначе и быть не могло. Когда тебя на улице ловит бандит и приставляет в горлу нож, ты можешь предъявлять ему обвинение и предоставлять адвоката. Но почему-то никто этого не делает. Такие люди.

Суперсолдаты уходят – и приходят спасатели. В результате этого прихода гибнет больше сотни человек. Это, конечно, требует расследования и предъявления обвинений тем, кто планировал спасательную (не штурмовую) операцию. Но такого расследования никто не проводит, предпочитая все свалить на президента и спецслужбы.

У меня нет ни малейшего желания находить правых и виноватых в этой страшной, практически безвыходной ситуации. Но я живу в России. И как бы ни были циничны мои слова, но даже если при штурме "Норд-Оста" погибли бы все заложники, стыда было бы меньше, чем если бы были выполнены требования террористов. Да, у меня не было родственников и знакомых среди заложников. А если бы такие случились – мне было бы больно и обидно за судьбу. Так же, как больно и обидно человеку, родственник которого попал под машину. Но если бы требования террористов были выполнены, после чего дом культуры взорвался бы со всей находящейся там тысячей человек – больно и обидно было бы всей стране. И я не берусь предсказать все то, что могло бы произойти в сто пятидесяти миллионной России после подобного развития ситуации.

Вспомните катастрофу Буденновска – горстка полудиких людей поставила на колени не только отдельно взятый сельский город, но даже премьер-министра одного из крупнейших государств мира. Но то Буденновск – небольшой город в Ставропольском крае. Представьте себе, что могло бы случиться, поддайся власть на шантаж в Москве. Даже и представить трудно. Один раз научили – хватит, спасибо.

При спасательной операции после штурма "Норд-Оста" погибло около ста человек. Столько же человек погибло при сходе ледника с Кармадонском ущелье. Почему правозащитники и иностранные журналисты не волнуются по-поводу погибших подо льдом людей? Что, эти люди чем-то хуже заложников "Норд-Оста"? Нет, они ничем не хуже. Просто их смерть трудно использовать как карту в политической игре.

Я ничуть не оспариваю право родственников погибших в "Норд-Осте" требовать своего у московского правительства, у федерального правительства, у международного суда по правам человека, где угодно. Но вряд ли кто-нибудь сможет убедить меня в том, что "Норд-Ост" умирал зря. Такого побудительного урока русское национальное самосознание не получало, наверное, с момента полета Гагарина.

Мы все еще живы! Мы все еще не на коленях!

Маша П. - Пишите...